Пробуждения Фикс не любил. Во-первых, в далекое-далекое время, когда он был простым темным эльфом, пробуждения символизировали начало очередного отрезка бодрствования, наполненного непременным и всяческим общением со своими сородичами, всегда перераставшим в конфронтацию, поскольку он был несогласный, о чем и спешил доложить всякому встреченному. Во-вторых, в его настоящем пробуждение являлось не началом, но продолжением кошмара - результата очередного фиксова «Не верю!». Наконец, в-третьих, сон – занятие само по себе приятное. Тускло блеснув, нехотя приоткрылся один глаз, второй; Фикс с такой же асинхронностью моргнул и сощурился. Взор выявил плавающее перед ним некое бородатое лицо, насчет расовой принадлежности которого было трудновато ошибиться даже при таком ярком освещении. - Дворф, чтоб мне провалиться, - промямлил уродец и устало закрыл глаза. – Нас завоевали дворфы. Спустя полминуты дикие глаза драука распахнулись, пылая кровожадным огнем, зрачки расширились, заполнив собой почти всю радужку. - Дворфы прорвались! К оружию! – простонал он и сделал слабую попытку пошевелиться, но тут же озадаченно заоглядывался. Интерьер помещения, в котором находился уродец, не был похож на привычные ему каменные своды и стены, но как он оказался здесь, Фикс припомнить не мог. Снова асинхронно моргнув, уродец зажмурился и прикинулся мертвым.
Медленно и монотонно, что бы Фикс смог разобрать его слова пребывая в столь ужасном состоянии, Торред произнес… - я то же не горю от восторга от встреч, с тебе подобным. Но ты забыл видимо, как забыл на мгновение и я. Это борт Галеона. Корабля Призрака. И всякий ступивший на борт этой посудины, либо потенциальный объект на выброс за борт, либо потенциальный член команды. Я не говорю о третьем, так не стоит обращаться к всевидящим, да бы понять, что ты не торговец и т.д. И раз уж командующий состав дал разрешение вступить тебе на борт, нам стоит лишь смериться и забыть о прошлом, либо выйти на середину и биться при всех за право существования, во имя своего рода, во имя законов, давно принятых нами. Но судя по твоему внешнему виду, биться за свой род ты уже не собираешься…
Он остановился, переводя дыхание, спокойным ровным взором пронизывая лицо Драуга. Но все же отступил на пол шага, не понаслышке зная хитрость и коварство этих существ и некогда им подобным. Продолжил тем же спокойным тоном:
- И теперь, если ты не собираешься вот так испустить дух в каютах корабля тебе еще чужого, в окружении практически совсем не знакомых тебе лиц, на глазах у дварфа, поведай мне что тянет тебя к первым вратам смерти…
Прежде чем ответить, Фикс некоторое время тихо лежал с закрытыми глазами, принимая во внимание слова дворфа и постепенно восстанавливая в памяти цепочку причин и следствий того, что он вдруг оказался на настоящем корабле. Очередное напоминание о внешности снова затуманило разум горечью и злобой, но урод был слишком слаб, чтобы немедленно наказать обидчика. - Я проклят, - наконец прошипел он и, приоткрыв один глаз, зыркнул в сторону дворфа, раздумывая над предложением поединка до смерти. Предложение выглядело заманчивым, однако дворф вряд ли захочет поставить его на ноги только для того, чтобы потом быть убитым этим чудовищем. - Нет, не так, - добавил Фикс после минутного молчания. - Я проклят дважды. Ивен, волшебник, сказал, что лезвие его косы несет в себе смертельное проклятье. Я долго не протяну. Он снова прикрыл глаза, внимая теперь своим горьким мыслям. Раньше Фикс никогда не задумывался о смерти, а с момента преображения - много раз представлял, но видел ее совсем не такой: скорой и глупой.
Пока Ню рассказывала о своем происхождении и о том, как великолепна кендеровская раса, глаза Кэм становились все серьёзней и серьёзней, а на лице появилось странное холодное выражение лица, совсем ей не свойственное, и загадочная, почему-то успокаивающая улыбка. Когда кендер прекратил верещать, девочка медленно подошла к ней вплотную и, обняв, посмотрела ей прямо в глаза: - Я рада, что ты - не человек. - медленно тихо произнесла она, - Я рада, что ты - та, кто ты есть. Она обняла ее еще крепче. - Если бы я могла создать свой мир - ты и все подобные тебе, нашли бы в нем приют. - ее глубокие серые глаза стали невыносимо пронзительными. Она прижалась своей щекой к ее щеке и вдруг вздрогнула и отшатнулась... - Ты... - ошарашенно произнесла она, - Ты... такая теплая! - восторг читался на ее лице, щеки пылали как вечерний закат. Она улыбнулась, но уже по-прежнему - словно снова вспомнила, кто она и какая она. "Я совсем отвыкла от тепла другого существа..." - с горечью подумала малышка и, скрывая навернувшиеся слезы, отправилась к двери: - Я вспомнила, что у меня еще нет комнаты... - оправдалась она, - Пойду поищу что-нибудь подходящее. И, не давая Ню возможности себя остановить, Мэй скрылась за одним из многочисленных поворотов...
Когда Ню закончила свой рассказ, Кэм как-то странно изменилась, повзрослела, что ли. Ню, стало маленько непривычно и жутковато. На секунду даже подумалось что Ню потеряет подругу. Но этого не произошло, наоборот, малышка произнесла не совсем понятные слова. - Я рада, что ты - не человек. Я рада, что ты - та, кто ты есть. – Ню неуверенно, но подбадривающие улыбнулась. И тут же оказалась в крепких объятиях. Кэм пообещала, что в её мире, который она обязательно создаст в будущем, Кендеры будут приняты и поселены. - Ты... – Вдруг ошарашено произнесла девочка, - Ты... такая теплая! – Мэй восторженно глянула на барда и раскраснелась. - Хе-хе, ну какой же мне ещё прикажете быть, мы как никак теплокровные. Эти, как там нас всех по латыни??? – Кэммэй несколько раз быстро моргнула – первый признак слёз, и отвернулась к двери, сказав: - Я вспомнила, что у меня еще нет комнаты... Пойду, поищу что-нибудь подходящее. – И со скоростью портативного реактивного самолёта скрылась за дверью. - Ну, ты это! Бери комнату напротив меня! А лучше мою! Правда там иногда Хвоч спит, но ты не пугайся, он мирный и очень хороший! – Крикнула кендер вслед, высовываясь из-за двери. Она как никто понимала, что когда человек плачет не надо его утешать. Ибо это равно копанию в душе. И очень неприятно. Ясли девочка не захотела выплакаться в плечо (этот способ особенно предпочитала Ню), на то были свои причины. Минут через пятнадцать надо было найти девочку и просто поболтать о пустяках. Но пока надо было убить время, и придумать что-нибудь для заморозки пельменей. Можно было конечно вытащить морозилку, но электричества нет, следовательно, бесполезно. Можно было конечно поискать в лесах и долах сумки ледяного ифрита, но что-то подсказывало, что это займёт кучу времени. И Ню двинулась в медпункт, в надежде найти там поддержку и помощь. - Привееееееет! – кендер расплылась в радостной улыбке – Давно не виделись, Торред – продолжила она, свято веря, что 20 минут это вечность. - Я тут подумала, а не прийти ли мне проведать старых друзей. И заодно поинтересоваться, нет ли у них в запасе замораживающего заклинания?
Наконец на корабле все успокоились и разошлись по своим каютам. Ранненый Фикс остался пока в лазарете. *** Вейкия долго не могла уснуть, но усталость дала о себе знать и эльфийка провалилась в глубокий сон, пусть хоть из пушек стреляют, но все равно её не разбудят! Волшебнице ничего не снилось, и это было просто прекрасным забвением. Бэгир же, напротив, спала бесспокойно и ворочалась во сне, но просыпаться также не собиралась. *** К Призраку под покровом ночи приблизилось несколько лодок. Их пассажиры вели себя тихо и лишний раз даже старались не дышать, что ли... Через несколько секунд палуба была окутана непроницаемой тьмой, а странные силуэты мигом взлетели по борту наверх. Команда спала и просто не могла ничего слышать. Скелеты оказались не лучшими сторожами, разбудить команду, пока дроу были толкьо на подходе они не сумели...
Торед совершенно спокойно выслушал расплывчатую речь Драуга, наполненную яростью, болью и обидой. После подошел максимально близко и произнес в паре сантиметров от его уха: - твои собратья превратили тебя в чудовище. Они прокляли тебя, оставив своей королеве на вечное служение. Я давно покинул родной дом, и ярость, некогда наполняющая мои душу и сердце, остыла с тех адских времен, и потому мне жаль тебя. Я двадцать лет отдал служению у храма на небольшом острове к северу от сюда, и являюсь клириком и лекарем этого судна. Моя задача поставить тебя на ноги. Если ты решишь биться, мы будем биться, но по всем правилам. Но запомни одно, каждый кто находится на этом судне не просто мой боевой товарищ, но и близкий мне человек. Они, моя вторая семья. Я знаю каковы вы в ярости, но ты еще не испытывал ярость гнома. И если я хоть на секунду усомнюсь в тебе и твоих действиях я убью тебя не задумываясь… - одним нажатием указательного пальца в области шеи в определенную точку и Драуг потерял сознание…
После не долго исследования, дворф обнаружил ранение, и снял повязку с ноги пациента. Рана уже начала затягиваться, но внешний вид уже говорил о том, что это не обычный порез. Хотя возможно свою роль сыграло профессиональное качество клирика. Судя по ранению, проклятие действовало чуть меньшим суток. Торреда удивила невероятная стойкость и сопротивление этого существа. Гном не совсем понял, кто конкретно ранил Фикса, но странное чувство вытягивало из подсознания черты того мага, что был не особо вежлив еще на баркасе. Довольно могущественен он был. Следовательно и оружие его несло невообразимый потенциал к омертвению того, кого коснулось его лезвие. Снять проклятие посредствам внешнего зализывания ран не представлялось возможным. И потому единственным выходом было войти в его сознание, заставив Фикса бороться с этой напастью, что скорее всего будет его собственным я…
…обшарив лазарет, дворф искренне удивился обнаружив подходящее зелье, но не тратил времени на раздумья. Выпив баночку целиком, он протянул руки к голове Фикса, слегка касаясь пальцами его висков, закрыл глаза и молвил на своем родном языке. Из пальцев вырывался слабый свет, и слабая дымка тумана окутывала тело. Увы Ню опоздала ровно на семь секунд. Сем секунд после того, как сознание Торреда было буквально перемещено: - боже…что творится в его голове – еле слышно молвил дворф. Один за одним рассматривая то эпизоды жизни Драуга, что проплывали мимо, то, видимо, его мысли и желания…
Жрец сидел на своем импровизированном троне, в пол уха вслушиваясь в рассказ о том, как прошла битва в лесу. - Среди них есть очень сильные маги и войны. А так же драук, что охранял их в темнице переметнулся к ним. – Сказал С’Шелл, стоя приклонив колено перед ним. - Они уже на корабле? – тон жреца не выражал ровным счетом ничего. - Да, разведчики доложили, что баркас причалил, но корабль от порта не отплывал. Мы не заменили ни какой активности на судне. – Маг помялся, а потом добавил. – Такое впечатление, что они спать легли. – И тут же расширил глаза, поражаясь такой глупости и понимая, что это в принципе невозможно. Жрец кивнул и отослал мага готовить следующую часть их плана. В лесу за пленниками гналось мясо. Хорошо обученное, хорошо сражающееся мясо. Погибшие жреца не интересовали так же, как и то, что большая часть главнокомандующих не одобряли его методов. Взяв с импровизированной подставки бокал с вином, жрец отпил и ухмыльнулся. Богиня была на его стороне и его не волновало, что говорят другие.
С самого раннего девства его учили военному делу, магии и жреческому искусству. Родителей он не знал, как не знал ничего похожего на доброту и любовь. Его готовили. К чему? Он и сам до сих пор не знал. Да и не хотел знать. Ибо, когда время пришло, его сделали главой всей подземной империи. Многие были против, но это значение не имело. Несколько месяцев гражданской войны, отразились на внешнем мире месяцами спокойствия, когда дроу не нападали на жителей поверхности. Как только он пришел к власти, жрец упорядочил армию. Те же кланы, те же традиции, но теперь он их объединил, во много крат усалив, тем самым, их влияние.
Тряхнув головой, жрец отогнал ненужные мысли. «Сначала богиня приказала нам сохранить их жизнь, теперь требует уничтожить. Что ведет ее?» на секунду мелькнуло у него в голове. План был предельно прост. Им нужен был артефакт спрятанный высоко в горах, до которого они не могли добраться. Выход был предельно прост. Раз достать они его не могут, значит это должны сделать другие. Конечно, сил у дроу было достаточно, чтобы прорвать цепь защиты артефакта, но его охраняли силы более древние, чем их магия. Потому жрец и подстроил наем этих пиратов. Только он не ожидал, что эти наемники доставят ему стОлько проблем. И еще этот таинственный кот, которого пленники забрали с собой.
- Сир. – Жрец оглянулся на девушку, неслышно вошедшую к нему в покои, и вопросительно приподнял бровь. – Все готово. Начинать? Он кивнул. Идти на поле боя, ему не стоило из-за нелогичности подобного действия, а потому он, с помощью магов, наблюдал за всеми действиями из своих покоев.
НРПГ [Спустя минут двадцать. Во время этих действий на Призраке восстановилось полное спокойствие, ибо вся команда была в своих каютах и мерно посапывала.]
Городок словно вымер. Как и было задумано, весь портовый городок и практически во всех храмах, смертные и не очень жители, спали. Отдельных прохожих, так неудачно появившихся в это время суток, просто убивали. Сохранив полнейшую конспирацию, дроу явились в порт. Там их ждали два катера и баркас, готовые к тому, чтобы доставить воинов и магов на пиратский галеон. Корабль пиратов, мирно покачивающийся на волнах, был не так уж далеко от порта, что еще больше упрощало задачу.
Как только солдаты погрузились на баркас и катера из-за портовских складов показались маги и жрицы. Расчет был уникален. На каждых десять воинов приходилось по одному магу и две жрицы. Только вот памятуя о том, что у пиратов были сильные маги, жрец придумал одну хитрость. Все они были разделены на три группы: первые две состояли из жриц и располагались кучками по правой и левой стороне порта в местах удобных для наблюдения, третья состоящая из магов направилась на судна, для атаки пиратов. Суть заключалась в том, что жрицы обеспечивали магам подпитку силой и антимагическую защиту. На каждого мага приходилось две связанные с ним жрицы, располагающиеся в разных группах. В случае гибели одной из групп, вторая не прерывала подачу сил, а их связь с магами нет только позволяла давать тем силу, но, и давала возможность помогать на расстоянии, не сильными заклинаниями.
По команде катера быстрым ходом направились к галеону. Они должны были доставить на пиратское судно авангард сил и прикрыть подход баркаса. Как ни странно, корабль видимо не достаточно охранялся и дроу удалось подойти на достаточное расстояние. Когда между катерами и галеоном оставалось меньше пятидесяти метров дроу увидели шевеление среди вахтовых и тут же среагировали, накинув на корабль плотное полотно шаров тьмы.
НРПГ [информация по количеству воинов противника в проблемах по игре]
Дозорный развернулся в сторону приближающихся судов - их скорость была велика, и потому в намереньях сомневаться не приходилось. Скелет подал сигнал караульным и вскинул мушкетон, но в этот момент его окутала тьма. Караульные уже во тьме подняль свое оружие, ориенируясь на плеск волн, и спустили курки.
Сигнальщики, ничего не видя, принялись искать на ощупь затравки своих орудий.
«Жалость?! Ха! Я не нуждаюсь ни в чьей жалости! Это унизительно! Тебе придется заплатить…» Во время монолога дварфа Фикс хватал воздух ртом, порываясь вставить свое слово, однако лекарю, как и всем, видимо, было не интересно выслушивать возражения: он просто что-то сделал, и сознание бывшего темного эльфа рухнуло в темноту, словно камень, отпущенный над бездонной пропастью. «… размеренно, как в огромной клепсидре, отсчитывали промежутки ровно в двенадцать ударов сердца, и эхо, порождаемое падением капель, умирало, теряясь в лабиринте переходов. Точильный камень вновь вернулся к работе, раз за разом скользя вдоль кромки лезвия.» «- Брехня все это. - …? - Я говорю, нет никакой богини на самом деле, и не было. Это все выдумки, предлог, чтобы помыкать нами. - …?! - Ну, пусть она и существовала когда-то, так уже давно и крепко спит, и нет ей до нас никакого дела. Мы предоставлены сами себе. Я так думаю, надо… - …!!!» «… хохотал, словно безумный, и не мог остановиться. Все вокруг было скользким и липким от крови, воздух – сырым, теплым и душным, и даже во рту ощущался ее солоноватый терпкий вкус. Мимо пронесли несколько трупов, изрубленных до неузнаваемости; бледная и тонкая, чудом уцелевшая рука одного из них упруго подрагивала, точно веселыми взмахами посылала эдакое игривое прощание победителям. Кажется, их все сбрасывали…» «Полное и бесповоротное помутнение рассудка стало бы избавлением; немного стойкости, немного выдержки и терпения, и оно придет.» «Ни чьи глаза не способны вынести этого зрелища, и ни одно зеркало не в силах отразить эту мерзость, этот ужас, - треснет, брызнет осколками и осыплется.» «Смена караула! Смена караула!» «…и нет Ей до нас никакого дела.»
Непонятные голоса проносились резким эхом, словно скрип метала о стекло, не разбивая его. Напротив, поддерживая его стойкость и целостность, дабы продолжать это звучание, что разрывало все положительные эмоции, вечно. Невообразимый ужас предстал перед глазами дварфа. Меньше всего на свете он мечтал очутиться в сознании Драуга. Сотни раз он представлял себе, ворочаясь по ночам перед битвой, что бы могло творится в их голове. Один кошмар сменял другой, лишая сна, помутняя разум, но не что не вставало в сравнение с реальностью. Торред, задыхаясь этим терпким привкусом, что царил в воздухе, был готов кричать, бежать без оглядки, пасть на колени и прервать самостоятельно свое бренное существование, лишь бы не видеть это проклятия, что проникало в его суть сотнями невидимых игл, не причиняя физической боли. Но он знал на что идет…
Глубоко вдохнув носом, и спокойно выдохнув ртом, дворф восстановил приемлемое биение сердца, уменьшив частоту ударов, успокаивая самого себя. Глаза были закрыты. Воздух стал более свежим, во всяком случае не таким вязким, каким представлялся с самого начала. Он вспомнил несколько счастливых моментов своей жизни, что словно жрец мага, подпитывали сознание гнома, оказывая сопротивление тому, что почти изничтожило его дух за первые минуты пребывания здесь. Собрав всю силу и волю в кулак, Торред открыл глаза, и все что он увидел - тьма…Непроглядная тьма окутавшая все вокруг. Ни просвета, ни звука больше. И эта темень несла с собой лишь одно. Точнее одного…в 73-х локтях от Торреда стоял Фикс, подняв голову кверху, довольно уверенно стоя на ногах, сжимая алебарду, опущенную на плече. Его белоснежные волосы развивались на ветру, что не был ощутим дворфу…
Камень сознания без всплеска канул в клубящийся поток тьмы, ревущий и грохочущий, подобно горной реке, но одновременно бесшумный, и стал медленно опускаться ко дну. Здесь он еще помнил, каким был когда-то, помнил свое стройное тело, квинтэссенцию совершенства, живое воплощение гармонии и грации. Здесь он пока еще мог оставаться самим собой, на краткий миг изгоняя из сознания действительность. Только в своей памяти он выглядел так, каким был до наказания. Это место, всегда тихое и пустое, теперь наполняла тьма; нельзя было определить направление ее бесшумно ревущего потока, он лишь ощущался как непрерывное движение вокруг и сквозь, которому невозможно противиться. Все, что осталось измученному рассудку – позволить потоку тьмы струиться сквозь себя, но покидая, тьма растворяла и уносила по крупице память темного эльфа о себе с той же легкостью, как вода растворяет кристаллы соли. Все, что осталось – закрыть глаза и подставить лицо потоку, в экстазе распада привставая на цыпочки, податься ему навстречу, чтобы приблизить неизбежный конец. Теперь здесь присутствовало что-то чужое. Фикс ощутил это так же чутко, как рыба по едва различимым колебаниям улавливает и понимает все, происходящее в воде вокруг нее. Глаза распахнулись, темные, будто незрячие; дроу медленно опустился на пятки и, слегка встревоженный, повернулся в сторону, откуда ему чудилось вторжение, одновременно по-кошачьи мягко принимая боевую стойку. Он не видел ничего, но чувствовал возмущение в потоке тьмы, вызванное присутствием чего-то инородного, чуждого. Другого. Слегка склонив голову набок, Фикс тщетно прислушивался, пытаясь определить точное местоположение чужого, но рев тьмы, громче тысячи водопадов, не позволял воспринимать происходящее вокруг привычными способами. Единственное, что оставалось в распоряжении оглушенного и ослепленного дроу, это сама тьма, но чтобы полностью использовать ее, надо было отказаться от своего «я» и стать ею. «Кто здесь?» - подумал про себя Фикс. Пока еще Фикс.
С палубы галеона разглядеть происходящее за бортом не представлялось возможным, потому катера, откинув осторожность, приблизились к пиратскому судну. Грянул выстрел, что никак не ожидалось противником. Все же они надеялись на внезапность и удачу, сопутствующую им с начала операции. Шальные пули просвистели над палубами приблизившихся катеров, заставив всех пригнутся. Ущерб, нанесенный выстрелом вахтовых, оказался минимальным. Катера стукнулись о борт галеона и на палубу полетели абордажные крюки и первые воины влезли на палубу. Маги должны были следовать прямо за ними, как только простые солдаты обезопасят путь. До прихода отстававшего на пару сотен метров баркаса, оставалось не больше пятнадцати минут, а потому противник старался действовать быстро.
*** Ивен блуждал. Вернее блуждал его разум, мысль, летящая сквозь время и пространство, в поисках огонька знакомого разума. И вот уже маг заметил нечто, смутно напоминающее знакомые ментальные волны. Очень смутно и очень слабо, когда в его мыслях пронеслась тревога, словно легкое щекотание. «Черт, что там происходит?» - задал маг себе мысленный вопрос, - «Ладно, главное я уже знаю путь и можно успокоить Пилумию. Надо возвращаться» Возвращение сознания в тело оказалось болезненным. Не понимая, что случилось и сколько времени он был вне тела, Ивен поднялся с кресла. Прислушавшись он услышал стук в борт, а могическое поле было слегка возмущено. - Кажется у нас гости. – Спокойно произнес он, направляясь к двери. Открыв дверь он натолкнулся на полусонного Юджифа стискивающего в руках меч. – Что случилось? - Выстрелы! – Крикнул парнишка к которому присоединился Ру. Воин оказался более спокойным, чем Юдж. - Идем на верх? – задал Ру вопрос и маг кивнул. Первым, что Ивен сделал, было соединение разумов парней и своего.
*** При появлении первых воинов не палубе, маги сняли свою магию, чтобы самим видеть происходящее и воины кинулись на скелетов.
Караульные, оставшиеся с разряженным оружием, попытались оказать сопротивление прикладами, но силы были неравны. Сигнальщики, вновь обретя зрение, разрядили один за другим оба салютационных фалькона. Гром выстрелов разнеся по акватории. В это время из люка, ведущего на верхник дек, показались бойцы дежурного одразделения. Скелеты дали залп прямо от люка - часть из них при этом встала на колено, после чего, пятеро отступили, чтобы перезарядить оружие, а остальные взялись за мечи.
-----------------------------
Громыхнуло один за другим два выстрела. Канонир сдвинул одеяло к ногам и вскочил. Это явно было нападение. Он оделся бросился выбежал на верхний дек.
- О чем задумались? - спросила Риа. Лич мотнул головой и посмотрел на Рианну. - О привале. Думается мне, что подкрепится и отдохнуть всем стоит, ибо день был тяжел, а местность сурова. И вправду после долгого перехода и недавнего боя в деревне, стоило хорошенько отдохнуть и подкрепить силы. Лич вспомнил, что у Силворда была какая-то еда в мешке и обратился к нему с просьбой поделится, чтобы накормить всех. Парень не отказал и достал из своего мешка/сумки вяленого мяса, каких то овощей и сладости. Еды было не так уж и много, но вполне хватало для ужина, да и она позволяла не разжигать костер. Лич от еды отказался ввиду того, что она ему не требовалась. Видя, что Близард устроился на дереве и никак не отреагировал на предложение Рейнджера об адеялах, Альтен решил взять на себя дележку оных вещей. - Думаю одеяла стоит отдать девушкам (Рон, Эрис, Риа, Аэлис), мне, да и эльфу они не больно нужны. Силворду плащ свой отдать могу, если захочет он. - После лич обратился к Рейнджеру. - Сон мне не нужен, ибо тело не устает физически. Вахтовым могу быть я, коли против никто не будет.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 1
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме